Неточные совпадения
А в рай твой, Алексей Федорович, я не хочу, это
было бы
тебе известно,
да порядочному человеку оно даже в рай-то твой и неприлично, если даже там и
есть он.
— Знаю: коли не о свадьбе, так
известно о чем.
Да не на таковских напал. Мы его в бараний рог согнем. В мешке в церковь привезу, за виски вокруг налоя обведу,
да еще рад
будет. Ну,
да нечего с
тобой много говорить, и так лишнее наговорила: девушкам не следует этого знать, это материно дело. А девушка должна слушаться, она еще ничего не понимает. Так
будешь с ним говорить, как я
тебе велю?
— Стало
быть, сам видишь, что и мимо его всё уже
известно.
Да и чего
тебе теперь? Чего надеешься? А если б и оставалась еще надежда, то это бы только страдальческий вид
тебе в ее глазах придало.
—
Да почему же
ты знаешь (итальянцы, как
известно, легко «тыкаются»), что у Эмиля врагов не
будет, если даже и откроется в нем это «estro»?
— А важивала — так
тебе и книги в руки. Стало
быть, и входы и выходы — все должно
быть тебе известно. Смотри же, помести его,
да начальников низенько попроси — вот так!
— И я говорю:
ты, Лукаша, не шали! Ну, молодой человек,
известно, куражится.
Да ведь на всё время
есть. Ну, отбил, украл, абрека убил, молодец! Ну и смирно бы пожил. А то уж вовсе скверно.
— Душа моя,
да зачем же, — говорит, —
ты усиливаешься это постичь, когда это все именно так и устроено, что
ты даже, может
быть, чего-нибудь и сам не знаешь, а там о
тебе все это
известно! Зачем же
тебе в это проникать?
Начинается перепрыгиванье с одного предмета на другой, попреки: «ну,
да это давно
известно, всегда так:
ты сказал…», — «нет, я не говорил», — «стало
быть, я лгу!..» Чувствуешь, что вот-вот начнется та страшная ссора, при которой хочется себя или ее убить.
—
Да, мой друг; может, и за город. Я еще сам наверно не знаю, мой друг, не могу
тебе наверно сказать, милый мой. Оно, видишь ли, милый мой, может
быть, все и уладится к лучшему.
Известно, мой друг…
— До Дунаю!.. Обозлившись, с сердцов, всякое несли.
Известно, невтерпеж
было.
Ты что думаешь, разбойники, что ли? — сказал Житков, обернувшись и смотря Федорову прямо в лицо. — Бога, что ли, в них нет? Не знают, куда идут! Может, которым сегодня Господу Богу ответ держать, а им об таком деле думать? До Дунаю!
Да я до Дунаю-то и сам раз барину сказал (он кивнул на меня). Точно, что сказал, потому и смотреть-то тошно
было. Эка вспомнил, до Дунаю!
— Пробовал-то пробовал,
да, вишь, он разговаривать-то не больно охоч. Перво я к нему
было добром, а опосля, признаться, постращал-таки маленько! «Что, мол, такой-сякой, лежишь, ровно статуй? Знаешь, мол, кто я по здешнему месту?» — «А кто?» — спрашивает. «
Да начальство, мол, вот кто… сотский!» — «Этаких, говорит, начальствов мы по морде бивали…» Что
ты с ним поделаешь? Отчаянный!..
Известно, жиган!
— Доставим, батюшка, не сомневайтесь, ваше благородие. Но, но!.. Ишь, баловница! Эка лошадь, прости господи! Но! — Он хлестнул ее кнутом, на что она ответила легким движением хвоста. — Я и рад угодить,
да лошадку-то хозяин дал… просто такая уж… Обижаются господа, что тут
будешь делать! А хозяин говорит:
ты, говорит, дедушка, стар, так вот
тебе и скотинка старая. Ровесники, говорит,
будете. А ребята наши смеются. Рады глотки драть; им что?
Известно, разве понимают?
Ну, думаю, голубчик, не знаю, как при
тебе пойдет, а вот
тебе на первых порах следует дать сдачи, чтобы
ты не завирался, и тотчас же пишу к барину письмо совсем в другом духе и объясняю прямо, что донесения нового управителя вовсе несправедливы, что по имению, как досконально
известно мне по моей службе, никаких не
было особых злоупотреблений, и что оно управлялось так, как дай бог, чтобы управлялось каждое заглазное имение, и вместе к тому присоединяю, не то чтобы прямо, а так стороной, давешнюю мою сентенцию, которую и вам высказал, что я, с своей стороны, считаю совершенно безвыгодным заменять бурмистров из мужиков управителями, ибо они в хозяйственных распоряжениях очень неопытны,
да и по нравственности своей не могут
быть вполне благонадежны.
— Без ее согласья,
известно, нельзя дело сладить, — отвечал Патап Максимыч. — Потому хоша она мне и дочка, а все ж не родная.
Будь Настасья постарше
да не крестная
тебе дочь, я бы разговаривать не стал, сейчас бы с
тобой по рукам, потому она детище мое — куда хочу, туда и дену. А с Груней надо поговорить. Поговорить, что ли?
— Любви у нее не
было — вот что! Что уж про меня говорить, уж я,
известно… тиран… Тебя-то она любила? Тебя-то, которая плакала…
да унижалась?
— Нне понимаю! — развел руками Романсов. — И
ты…
ты можешь рычать на человека? А? Первый раз в жизни слышу. Побей бог…
Да нешто
тебе не
известно, что человек
есть венец мироздания?
Ты погляди… Я подойду к
тебе… Гляди вот… Ведь я человек? Как, по-твоему? Человек я или не человек? Объясняй!
Да, Я остался жить, но еще не знаю, насколько это удастся Мне:
тебе известно, насколько трудны переходы из кочевого состояния в оседлое? Я
был свободным краснокожим, веселым номадом, который свое человеческое раскидывает, как легкую палатку. Теперь Я из гранита закладываю фундамент для земного жилища, и Меня, маловерного, заранее охватывает холод и дрожь:
будет ли тепло, когда белые снега опояшут мой новый дом! Что
ты думаешь, друг, о различных системах центрального отопления?
— Батюшка,
да нешто не жалеем? Уж так-то жалеем!
Да что ж поделаешь? Нельзя нам ее в чужой дом отдать, — что с хозяйством станется? Дуры-то мы, дуры, силы мужичьей у нас нету, а не обойдешься без нас в хозяйстве, нужно, чтоб баба
была. А от меня, милый, пользы никакой нет, уж второй год лежу… Старик и то иной раз заругается: «Когда
ты сдохнешь?»
Известно, наше дело христьянское, рабочее, Только хлеб задаром жуешь.
—
Известно повременить не можно, а должно…
Ты бы, Семен Аникич, хоть угощенье бы какое ни на
есть людям сделал
да Ивана Ивановича бы наградил, чем посылать их сейчас из огня
да в полымя. Не узнаю я
тебя, с чего бы
ты так сменился…
— Откуда
ты… Разве
ты не читал сегодняшних французских газет? Он снова уже судится в Брюсселе…
Да и ранее
было известно, что он задержан в этом городе.
Проезжий.
Известно дело, невозможно.
Да только кого
ты начальством считать
будешь: исправника али бога? Кого хочешь слушать: исправника или бога?
Гость большой с князем играли. Только вот я себе с машинкой круг бильярда похаживаю, считаю: девять и сорок восемь, двенадцать и сорок восемь.
Известно, наша дело маркёрское: у
тебя еще во рту куска не
было, и не спал-то
ты две ночи, а все знай покрикивай
да шары вынимай. Считаю себе, смотрю: новый барин какой-то в дверь вошел, посмотрел,
да и сел на диванчик. Хорошо.